Дуэльное.
Мгновения жизни

Осень в Москве грязная, тоскливая и некрасивая, словно немытая бродяжка в переходе. Ветер гоняет по улицам пустые пакеты и прочий мусор, в лужах плавают размякшие окурки, а небо брызгает на всё это сверху противными мелкими каплями. Люди куда-то идут, морщась от непогоды и холодного ветра, прячутся за шарфами и воротниками, спешат поскорее сесть в транспорт, согреться и, наконец, вернуться в тёплые дома.

Егор не любил осень по другой причине -  она напоминала ему о прошлом. О том, что уже не вернёшь, не исправишь, и даже если очень захочется вычеркнуть воспоминания из своей головы - не получится, как бы ни старался. Он молча сидел в мягком кресле в вечернем полумраке и смотрел в пустоту.

Промозглый осенний ветер стучал в окно берёзовой веткой с давно пожелтевшими листьями, и только серый кот, сидевший на подоконнике, находил себе какое-то развлечение и играл с веткой через стекло. Но вскоре и он просто уставился на улицу и лишь тихонько мяукал.

Какой сегодня день? Год? Кто стал новым президентом? Всё это совсем не волновало Егора. Его взгляд был прикован к старой чёрно-белой фотографии, что стояла рядом на столе. С неё Егору улыбалась красивая темноволосая девушка, сидевшая на скамейке в парке, а рядом - и он сам. Молодой, красивый и беззаботный. Как и много лет назад.

От одного воспоминания в груди Егора засвербило, а в горле застыл ком. И что-то ныло, болело и росло, как пожирающее изнутри чудовище. Ну почему? Почему? Почему, чёрт возьми, это произошло именно с ними? Как бы сложилась жизнь, повернись всё по-другому?

Егор закрыл глаза и вспомнил ту прогулку. Осень тогда подарила городу несколько тёплых деньков, и жёлтые холмики из кленовых листьев, которые ещё не успели убрать дворники, горели яркими пятнами по всему парку.
Наташа... Тогда она переживала из-за экзамена по теоретической механике, к которому не успела подготовиться и с треском провалила. Но Егор, как мог, старался отвлечь девушку и поднять настроение. Пытался шутить, говорил ерунду, рассказывал глупые анекдоты, но она всё равно смеялась.

- Это всё ты виноват! Из-за тебя я не сдала! - сказала она тогда и ударила Егора по плечу.

- Я? - в недоумении ответил тот, - Да причём тут я?

- Я слишком много думала о тебе вместо того, чтобы учить термех, - и тут же покраснела.

  Тогда он впервые почувствовал то радостное волнение в груди, когда понимаешь — твои чувства взаимны. Но набраться смелости и ответить «Да, я тоже давно влюблён в тебя!» - духу не хватает. Просто потоптался на месте, как дурак, и буркнул «Сдашь ещё..»

- А вот и не сдам! - смеялась Наташа.

- Только попробуй, и я тебя...

- Ты меня что?

Егор секунду помедлил, а потом обхватил девушку за талию и повалил в кленовую кучу.

- Я зарою тебя в листьях!

Она смеялась, убирая с лица листики, а затем приподнялась, резко схватила Егора за бёдра, и он упал прямо на неё.
И эти секунды. Эти долгие-долгие секунды, когда оба понимают, как хочется поцеловаться, понимают, что это должно произойти именно сейчас, что момент настал, но робеют и бояться начать. Наташа не выдержала первой. Приподнялась, обхватила лицо Егора ладошками и , закрыв глаза, неумело прижалась своими губами к его.

А потом они гуляли и говорили обо всём на свете. О том, что ждёт их после института, и как сложится дальнейшая жизнь. И, казалось, остановилось время. На земле были только они двое, и больше ничего не было интересно, кроме как находиться рядом. Не важно, где и чем заниматься, и о чём говорить. Главное — рядом.

Они и не заметили, как совсем стемнело. Сидели на лавочке под фонарём и продолжали болтать. И не известно, сколько проболтали бы, если бы к ним не подошли трое пьяных мужиков в спортивных костюмах и не попросили добавить денег на бутылку. Егор ответил шуткой что-то про бедных студентов, а Наташа засмеялась. Один из мужиков, самый высокий, сплюнул на землю прямо у ног Егора и хриплым голосом спросил:

- А может, всё-таки найдёшь? Нам много не надо.

- Говорю же, денег нет, - ответил Егор, но не очень убедительно, так как на самом деле деньги у него были.

- Точно? А если найду? У тебя или у лохудры твоей, - не унимался мужик.

Сейчас Егор понимал, что следовало уступить. Но тогда он не уступил. И дёрнул же чёрт его  погеройствовать. Дал бы копеечку, и дело с концом. Но нет, он же мужчина, не позволит каким-то уродам нарушать покой любимой и тем более обзывать её. «Валите отсюда, - сказал он тогда, - Денег нет. А для вас — тем более».

Егор не мог вспомнить, сколько времени его били. Всё смешалось перед глазами. Резкий удар в голову, потом перед глазами трава и чьи-то ботинки, снова удары, удары, ботинки... Затем Наташа, держащая в руках его голову. Она что-то кричала и плакала. Слёзы капали Егору прямо на лицо и обжигали сильнее побоев. Его любимая плачет. Кто-то заставил её плакать. Это больно. Даже больнее, чем ноющая рана в животе. Гораздо больнее. А потом темнота. Плотная обволакивающая пустота. И тишина...

Егор откинулся в кресле, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Затем снова осмелился посмотреть на неё.
Наташа... Она сидела в кресле напротив и тоже молча слушала постукивание ветки по стеклу. Слабый свет фонаря не давал разглядеть лицо, но даже в полумраке было видно, как время наградило её некогда упругое молодое лицо глубокими морщинами. Казалось, в её облике мало чего осталось от той озорной девчушки, прогуливающей пары ради прогулки в парке и громко хохочущей от любой, даже самой не смешной, шутки. Но это была она. Его Наташа.

В прихожей скрипнула дверь, и серый кот, спрыгнув с подоконника, радостно замяукал и побежал встречать вернувшихся хозяев. Послышался детский смех. Кажется, девочка и мальчик. Егор каждый раз пытался угадать, кто из них старше. А затем звонкий женский смех и протяжное «Ма-а-а-а-м! Ты дома?».

Егор знал, что будет дальше и готовился. Сейчас Наташа медленно встанет с кресла, пройдёт в прихожую и будет встречать дочку с внуками. Они будут смеяться и даже начнут обсуждать последние новости. Но Егор не дослушает, как всегда. Не узнает, как дела у детишек в школе, не узнает, как дела у дочери на работе и какую мебель они с мужем купили в детскую. Не успеет дослушать, ведь скоро они пройдут в комнату и зажгут свет. И всё заиграет яркими, настоящими красками, детским смехом и радостью. Заиграет жизнью.

И тут Егору нет места. Он исчезнет, как исчезает грусть и печаль из наших сердец в моменты радости. Исчезнет, растворится и уйдёт. Но не навсегда. Он вернётся промозглым осенним вечером, когда дождь барабанит по стёклам. Возможно -  тихой летней ночью на даче, когда вся семья будет спать, а Наташа сидеть одна на крылечке. Вернётся, когда она вспомнит его. Первого, кого полюбила, но так и не услышала слова «Люблю» в ответ.