Он аккуратно расстелил накидку, сложил под голову и улегся,
скинув туфли. Лежать на накидке было мягко и удобно, как на
перине. Он завернул края на себя, и накидка плотно облегла его,
как спальный мешок. Блэйн почувствовал себя так уютно, как в
детстве, когда он нырял в теплую постель под одеяла, укрываясь в
своей комнате от ночного зимнего мороза.
  (...)
     Позади, прогорев, с треском рассыпались обугленные поленья.
Блэйн повернулся поглядел на них...
     Вернее, попытался повернуться.
     И не смог.
     Что-то было не так.
     Каким-то образом он оказался закутанным в накидку слишком
туго.
     Он попробовал вытащить руки и ослабить ее, но не сумел
сделать ни того, ни другого.
     Накидка держала его мягкой, но неослабевающей хваткой.
     Никакой веревкой нельзя было связать его более надежно.
Совсем неожиданно для него накидка превратилась в смирительную
рубашку и намертво спеленала его.
     Блэйн замер на спине, холодея от страха и чувствуя, как пот
скатывается по лбу ему в глаза.
     Да, ловушка была расставлена.
     Он ждал ее.
     Он был настороже.
     И все же, не подозревая, что делает, он сам, собственными
руками обернул ловушку вокруг себя!