Эмили нам участники нужны 

Работа 1

Стараясь одновременно удержать в руках пакеты с продуктами, подарками, сумку и ключи, Ленка с большим трудом открыла дверь. Серёжа первым юркнул внутрь.
– Привет, кот! Мам, я ничего не видю!
– Ещё бы ты что-то видел, – пробубнила Ленка, складывая пакеты у порога и шагая в тёмный коридор к выключателю. Пока они возились с раздеванием и перетаскиванием продуктовых пакетов в кухню, чему как мог мешал вертящийся под ногами кот, Ленка лихорадочно прокручивала в голове, что она забыла. Она точно что-то забыла, всегда забывает. Но что на этот раз?
– Мам, – сказал вдруг Серёжа, деликатно шурша очередным пакетом с подарками. – А как же ёлочка?
Ленка похолодела. Без пятнадцати семь вечера (работу никто не отменял). Тридцать первое декабря. Гости приедут к десяти, не готово ничего. И она забыла ёлку. Ёлку! Что за Новый год без ёлки? Как вообще про неё можно было забыть? Ленка помнила про неё весь этот день и даже всю прошлую неделю – только всё откладывала покупку, ёлки же дешевеют ближе к Новому году! Вот, доэкономилась!
И снова они, к разочарованию кота, оделись и спустились на улицу к неостывшей ещё машине и поехали искать ёлку. Как назло все до единого ёлочные базары свернули торговлю. На пятом известном ей месте, Ленка вылезла из машины, насобирала валяющихся на земле бывшего базара ёловых лап, злясь на безголовую себя всё больше, и они поехали домой. Времени было уже начало девятого.
– Гринписа на них нет, – рычала Ленка уже дома, разматывая шарф на очень грустном Серёже.
– Ёлочки не будет, кот, – уныло объяснил он ластящемуся зверю.
Стоило им раздеться, как завибрировал Ленкин телефон.
– Тётя Галя с Веником не приедут, – похоронным тоном известила она Серёжу, – можешь съесть подарок Веника.
– А дядя Рома? – с надеждой спросил Серёжа.
– Дядя Рома в Москве, работает, сто раз говорено, – огрызнулась Ленка.
Младший брат Ленки – Роман – опять на Новый год приехать не смог, дело было не только в его работе, но и в появившейся серьёзной личной жизни в виде девушки Нины, кореннее всех коренных москвичей, которая готова была падать в обморок при одном упоминании о том, чтобы отмечать Новый год в Питере.
Серёжку, впрочем, с суровой действительностью несколько примирил дополнительный сладкий подарок.
Через четверть часа один за другим позвонили ещё трое гостей и с прискорбием отменили визиты – у кого-то заболел ребёнок, кто-то отравился, кого-то позвали в более интересное место. Праздничное настроение, и без того неважное, угрожающе устремилось к нулю и даже к минусу.
Серёжка мирно играл с одним загодя выданным подарком, а Ленка, уместившись с телефоном на подоконнике, в эпицентре кухонного предпраздничного бардака – с недорезанными на правом фланге салатами и не засунутым в духовку на левом фланге мясом, мрачно делилась с братом дурным настроением:
– Копец, блин, – говорила она. – Прикинь, да? Они все отказались. Вообще все! Жратва не готова! Даже ёлки нет. Ёлки! Ребёнок в расстройстве, я вообще в заднице. И мандаринов, кстати, тоже нет... Ром, ты там?
– Угу, – в очередной раз подал признак дежурного внимания брат.
– Ладно, – сдалась Ленка, уяснив, что её не слушают. – Давай, с наступающим, Надьке привет.
Она нажала отбой.
– Мало, что друзья олени, так ещё и брат – мудак, – недовольно пробурчала она.
– Чево? – спросил Серёжа, забежавший в кухню за соком. – Кто брат?
– Дет Пихто, – отрезала Ленка. – Ты хоть под ногами не путайся.
И она бросила на него такой свирепый взгляд, что Серёжа безмолвно и быстро ретировался в комнату. Ленка с остервенением принялась нарезать салат, хотя в таком его количестве нужды больше не было. И настроения тоже больше не было никакого.
Даже кот ушёл в шкаф и не выпрашивал обрезки мяса и колбасы. Ленка доделала салаты, поставила мясо в духовку и пришла в зал к Серёжке. Серёжка на неё смотрел испуганно. Ленка устыдилась.
– Мам, – заискивающе начал он. – Я вот чево придумал, я нарисовал для Деда Мороза ёлочку, чтобы он нам принёс.
И он робко протянул ей корявый рисунок.
Тут-то Ленку и накрыло каким-то ожесточённым отчаянием:
– Нет никакого Деда Мороза, ясно? – прошипела она, склоняясь над сыном. – Никто нам ёлочку не принесёт, никому мы нахрен не нужны, понял?
Серёжины глаза увлажнились, нижняя губа задрожала.
– И не смей ныть! – рыкнула Ленка. – Поедим и спать. Всё!
Серёжка быстро пошёл в свою комнату, чтобы беззвучно поплакать там. Этому фокусу он научился ещё в два года, когда понял, в какое бешенство приводит мать его хныканье.
Утром они словом не обмолвились о ёлках и дедморозах. В одиннадцать у Серёжи была городская ёлка по приглашению, они наскоро позавтракали, оделись в семь шуб и понеслись по новогоднему солнечному морозу на праздник.
Когда, к обеду, они вернулись домой, Ленку уколола тревога – в квартире что-то было не так. Что-то неуловимо изменилось. Их не встретил кот.
– Серёж, – предостерегающе начала она, пытаясь поймать сына за шарф. Но Серёжка уже убежал в зал с подарком в руках, скинув валенки. Ленка закрыла глаза, сердце заколотилось: она была почти уверена, что в квартиру проник кто-то чужой, пока их не было. Что, если он до сих пор здесь?
– Мам! – завопил Серёжа, и Ленка сорвалась с места, не разувшись и сжимая связку ключей как кастет.
Серёжа стоял в центре комнаты и с восторгом таращился в угол, скрытый от Ленкиного взгляда полуоткрытой дверью. Хотя по лицу Серёжи было понятно, что ничего страшного в том углу быть просто не могло, Ленку почему-то всю перетряхнуло.
В углу стояла пушистая, наряженная ёлочка. Ленка только глазами захлопала, бестолково прокручивая в голове варианты её здесь появления.
– Мама, это же Дед Мороз! – с торжествующе-благоговейно выдохнул Серёжа. – Ты меня извини, я сегодня в ящик ему ёлочку отдал, пока ты не видела!
Под ёлкой стояла сетка мандаринов и два небольших упакованных подарка.
Ленка опустилась на диван. Постепенно, до неё начинало доходить. Или... Да не могло же такого быть? Восемь часов в один конец... На Сапсане – четыре. Но первого января? Серёжа деловито распаковывал подарок, а Ленка, чувствуя себя последней свиньёй набирала номер в телефоне:
– Хо-хо-хо! – раздалось в трубке Ромкиным голосом.
– Ну спасибо, брат-Мороз, блин, – сказала Ленка, борясь со внезапно подступившим к горлу комом.
– Не за что, – весело ответила трубка. – Извини, остаться никак не мог. Ешьте мандарины, Серёжку целуй. С Новым Годом.

Работа 2

Бомм… бомммм…боммммм…
На башне монотонно били куранты.
Били они почему-то не по ушам, а в район темечка, ближе к затылку.
Из тумана медленно проступало суровое лицо моего шефа.
Он стоял, насупив брови, и укоризненно помахивал в мою сторону вилкой, пронзающей половинку маринованного огурца. На мощной груди любимого руководителя покоилась то ли голова, то ли маска Дональда Дака. Справа и слева эту же грудь нежно обнимали перепончатыми лапками два утёнка, каждый из которых был выше шефа на целую голову.
Я был убежден, что один из этих утят был блондинкой, а другой – брюнеткой…
Тот утёнок, который был маской и Дональдом, показывал мне сразу два языка. Второй язык был длиннее и чем-то напоминал парадный галстук шефа.
-Позвольте, откуда же они взялись, эти барышни? Насколько мне известно, на нашем этаже из девиц работает только Оленька…
- Ага, спящая красавица предпенсионного возраста, рыжая, а точнее - крашенная! Не, она танец утят не спляшет, тем более – на столе. А может, они из бухгалтерии?
Голоса этих двоих в моей голове свидетельствовали о том, что я проснулся.
А их беседа вкупе с моим сном подтверждали, что вчерашний предновогодний корпоратив удался на славу, и это наверняка будет сложно не заметить по моему лицу. Но, если не заметит Кристина, то без сомнений Элька ей подскажет и после чего Ведьма меня просто убьёт. И не обязательно каким-то экзотическим способом, вроде ритуального сожжения или прижизненного мумифицирования. Опытные руководители не склонны к внешним эффектам и предпочитают методы простые, но действенные, но уж на косточках моих после моей же преждевременной кончины покатаются, в этом можно не сомневаться!
Начинался день, о котором я думал, мечтал и вздыхал почти целый год.
– Вставай, пора привести себя в порядок,- вежливо, но настойчиво воззвал к моему телу Корректор, потомственный интеллигент, хранитель моего правого плеча, олицетворяющий собой мои ум, честь и – главное! – совесть. Собственно, корректором по профессии был я. Эммануил Иннокентьевич был корректором по призванию.
- А может быть, клиент уже умер?- криво ухмыльнулся из-за левого плеча Рыжий, он же –Шуруповёрт, он же – просто Шурик, дебошир и хулиган, верный товарищ, демон, нянька и провокатор в одном лице.
– Ага, но только не в этой жизни, – буркнул я, сползая с дивана.
Осторожно неся себя в ванную, я размышлял о предстоящем мероприятии. Кристина, моя девушка, предложила встретить Новый год во Дворце - в Ледовом Дворце, где каждую зиму устраивают крытый каток. При этом она предупредила, что две её чудесные сестрички составят нам компанию. Я согласился, отступать было уже некуда.
Вымытый, гладко выбритый, и даже причесанный, я сидел на кухне, потребляя чрезвычайно крепкий и очень горячий кофе.
– Кристинка сказала, что новогодняя программа начинается в десять вечера. Форма одежды - прилично–спортивная,– бубнил Корректор, напоминая пункты мероприятия.– Кстати, что ты подаришь ей и её сёстрам?
– Себя,– не задумываясь, ответил я, – я сам по себе – отличный подарок.
Повисло напряженное молчание. Хулиган надул щеки и начал медленно выдыхать, а Эммануил Иннокентьевич нервно забарабанил пальцами по столешнице.
- Их же трое! – попробовал оправдаться я. - Что им дарить?... Тем более, в рамках моего бюджета?
– В рамках твоего бюджета – действительно, придется дарить только себя, – печально согласился Эммануил Иннокентьевич, и тут же добавил, – или по коробку спичек, но зато - каждой и с дарственной надписью!
Я вздохнул. У меня давно зрела мысль купить Криске колечко с камушками, но тогда пришлось бы дарить нечто подобное ещё двум сёстрам Волковым. А делать предложение я собирался ей одной, а не всем троим. Хотя...
- Гарем, это хорошо, - широко улыбнулся Хулиган, но под строгим взглядом Корректора тут же поправился:  - Только здоровья не хватит.
Прихлебывая обжигающий кофе, я печально думал о том, что подарки, как и предложение, скорее всего, придется отложить на следующий год. Поставив кружку в мойку, я двинулся в шкаф – надевать прилично-спортивные джинсы и такой же свитер с высоким горлом.
Ледовый Дворец удивил меня количеством желающих встретить Новый Год на коньках. Несмотря на то, что все кассы пестрели табличками «Билеты проданы», молодежь упрямо толпилась у турникетов, в надежде на предновогоднее чудо. Сам Дворец, подсвеченный разноцветными фонарями, был похож на волшебный замок. Выпавший с утра снежок украсил ветки ёлочек и кустов, высаженных вдоль центральной аллеи. Они таинственно блестели в свете оранжевых фонарей, делая обстановку новогодней и сказочной.
Истошно бибикая и нехорошо взрезывая двигателем, на стоянку прорывался знакомый BMW. Я поспешил к машине встречать прибывших сестричек.
- Они с ума сошли… - ахнул Корректор, всматриваясь через лобовое стекло «бэхи».
- Отважные какие, - хмыкнул Шурик, высовываясь из-за моего левого плеча,- это ТефтЭлька там, за рулем, да?
Машина остановилась. На водительском месте действительно была младшенькая, Элеонора, отиравшая ладошкой пот со лба. Остальные две, с бледными лицами переводили дух на заднем сидении.
Эль заметила меня и, выскочив на заснеженный асфальт, радостно засемафорила руками. Кристина и Камилла – соответственно, средняя и старшая сёстры, приободрились, и, отстегнув ремни безопасности, тоже полезли из машины.
- Всем привет! - выпалив приветствие, я присел, картинным жестом целя указательными пальцами в Эль: - А вот и она! Будущий водитель экстра-класса!
Та, слепив снежок, прицельно засветила мне снарядом в грудь. Издав натуральный стон, я плюхнулся спиной в сугроб, убедительно изобразив свою безвременную кончину.
- Так будет с каждым, кто усомнится! – победно воскликнула Элька.
Крис и Мила синхронно вздохнули и чинно поаплодировали нашему представлению. Затем Кристина протянула мне руку, и я в одно движение оказался на ногах. Продолжая инерцию движения, моя рука обхватила её за талию, и я чмокнул подставленную щечку.
- Привет, любимая, ты сегодня прекрасна, как никогда,- негромко сообщил я ей на ухо.
- Привет,- немного смущенно ответила Кристинка, и попыталась освободиться из захвата,- идем, нам пора!
Но я и не думал выпускать её.
- Камилла Федоровна! Разрешите махнуть приветственный салют хвостом? Руки, сами видите, заняты,- я развернулся вместе с Кристиной к старшенькой, которую за глаза звал Ведьмой, и ослепительно улыбнулся.
- Здравствуй, Кеша,- поздоровалась суровая леди-босс,- с наступающим тебя.
- Спасибо!
- Ну, что вы застряли!?– Элька сердито уперла руки в бока,- Там наобнимаетесь, перед елкой. Пошли уже!
Чуть сдавив мои запястья своими железными пальчиками, Кристина легко разжала замок моих лап. Освободившись, наконец, она взяла меня под руку.
- Нет, определенно не понимаю твоего выбора,- гундел Эммануил Иннокентьевич, машинально потирая кисти рук,- девушка должна быть трогательно слабой, а эта – подкову разогнет!
- Молчи, хлюпик,- усмехнулся Шуруповёрт,- чем нудить, занялся бы физкультурой. Забыл уже, когда гантель в руках держал, интеллигент!
- Фи, ну что это за имя – Гантель? – поморщился Корректор: - В девушке все должно быть прекрасно, и имя – тоже!
Я не обращал на их болтовню внимания. Мы шли к зданию Дворца.
Фойе сказочного замка уютно освещалось неярким теплым светом, из скрытых репродукторов ненавязчиво играла музыка.
У барышень оказалось все с собой, без коньков был только я. Этому факту безмерно обрадовались оба моих мракобеса, в один голос вспомнив про буфет с бутербродами. Но Кристина, выяснив, по какой именно причине я стою как приклеенный, махнула рукой в сторону окошка проката. Пока мне выдавали средство перемещения по льду, новогодний сеанс начался: музыка стала играть громче, открылись проходы на арену.
Ледовая арена имела форму эллипса, в середине которого высилась огромная - метров в десять - искусственная ель, вся обвешанная разноцветными гирляндами.
Катающиеся неспешно наматывали круги вокруг елки. Я предложил обе руки старшим сестричкам, и мы втроем чинно совершили первый круг.
- Тысячу лет не была на катке,- сообщила Ведьма и обратилась к Кристине,- тебе в голову иногда приходят замечательные идеи.
- Да, еще пока приходят,- усмехнулась она, принимая комплимент от сестры.
Ведьма улыбнулась в ответ:
- Я покатаюсь с Эль, - заявила она, после первого круга,- увидимся в буфете.
Черная тень с развевающимся белым шлейфом шарфа заскользила вперед, собирая за собой хвост заинтересовавшихся молодых людей.
- Ты сегодня чем-то расстроена? – спросил я Кристину.
- Нет, все в порядке,- ответила она, глядя перед собой.
- Тебе здесь не нравится? – продолжал допытываться я.
- Нравится,- она чуть пожала плечами, и, наконец, посмотрела на меня.
- Оппа! – удивился Шурик: - А ведь это — край, дальше пути нет!
- Если ты не хочешь с ней расстаться, самое время кое-что сказать,- заметил Эммануил Иннокентьевич. Он строго глянул поверх очков: - Ты понимаешь, о чем я?
Я понимал, взгляд Кристины сказал мне все. Эх, не так я себе это представлял! Но, сам виноват, тянул до последнего… идиот.
- Крис, - сказал я ей негромко, - выходи за меня замуж?
- Что? – переспросила она и удивленно моргнула. В это же мгновение я понял, что ответ уже давно был готов.
Я улыбнулся и накрыл её ладонь своими ладонями.
- Я сказал: «Крис, выходи за меня замуж!» - выдохнул я, и тут меня понесло:  - Я, конечно, не настаиваю сейчас на прямом ответе, просто мне хотелось обозначить свое желание быть с тобой всегда рядом, видеть тебя своей спутницей жизни и…
Кристина мягко прервала меня, коснувшись указательным пальцем моих губ.
- Ты сказал достаточно, милый,- прошептала она, обхватывая мою шею.
Мы стояли, нежно обнявшись, в потоке катающихся пар. Мимо нас пронеслась Элька, за которой, подобно чёрной птице, летела Ведьма. Они развлекались, играя в догонялки.
Я очнулся, когда на огромном светящемся экране, висевшем над трибунами, появился президент. Кристина тоже вернулась в реальность, она оглядывалась, пытаясь обнаружить своих сестер.
Ведьма и Эль, набегавшись, захватили столик в буфете. Перед ними в бумажном пакете стояла бутылка запрещенного шампанского в окружении пластиковых стаканчиков.
Мила бросила на нас проницательный взгляд:
- Вижу, парное катание несколько улучшило ситуацию? – хмыкнула она.
Кристина, ничего не говоря, скакнула к ней и обняла за шею.
- Мил, ты не представляешь, как все здорово, - прошептала она на ухо сестре,- я была такой дурой сегодня, не сердись на меня, ладно?
- Что, неужели это случилось? – улыбнулась Ведьма, приобнимая её: - Вижу, вижу, совсем другой вид. Поздравляю!
- Кри-ис? – Эль попеременно кидала внимательные взгляды то на меня, то на сестру.
- Элька! –мой голос зазвучал необычно звонко: - Я сделал твоей сестре предложение… и не получил категорического отказа. Так что в ближайшем будущем тебе светит увидеть меня в качестве своего родственника!
Эль со стуком изобразила полный отпад челюсти.
- Вы поженитесь?! – выпалила она. - Вот это да! Ты теперь… кто? Мой.. эээ.. кузен? Дядя! А ты купишь мне айпод на восьмое марта?!...
И в этот момент раздался бой курантов. Двенадцатый удар потонул в нарастающем «Ур-р-р-р-а-а!!», прокатившемся по катку. Толпа закружилась в хороводе, мелькая бенгальским огнями, блёстками нарядов, кружевами серпантина и разноцветными масками. На секунду из этого водоворота вынырнула улыбающаяся физиономия утёнка Дональда, показывающего мне свой длинный розовый язык.
Быстро оглянувшись на обнимающихся сестриц, я скорчил страшную рожу и погрозил в его сторону кулаком. Хулиган и Интеллигент, переглянувшись, дружно повторили мой жест. Дональд подмигнул и исчез,  а я открыл бутылку и начал разливать уже прошлогоднее шампанское.

Работа 3

Рассветёт
Темной ночью рассветёт ёлкой
фейерверками, жар-птицей -
внутрь ладоней. И иголки
снега валятся на лица.

Работа 4

Ты, обжигая пальцы, вьёшь завивку,
Ты тренькаешь натянутой струной,
Ты залипаешь у витрины Ивко,
И зажигаешь спички по одной.
Рассыплешь вместо снега соль под ёлкой,
Чтоб Новый год наверняка пришёл.
– Ты не боишься?
– Что ты, нет, нисколько!
– Не бойся, и всё будет хорошо.

Можно вообще скипнуть оценщиков, сделать как на начписах - там каждый участник оценивает каждое произведение, победа - сумма баллов.

АНОНИМНОСТЬ. Хотя тебя сложно будет не узнать 

да и да. И голосование ногами непременно тоже будет, наравне с оценщицким.

У меня уже две работы! Хоу-хоу-хоу! Одна из них в стихах.

Плюш
а в конкурсе не сравнивают, прост оценивают каждое произведение как самостоятельное. Це ж не дуэль.
Плюс, народное голосование.

Ну, поскольку у нас пока критически мало участников, берём всё подряд. В дальнейшем, конечно, будем отделять поэзию от прозы.

Тоже пилю рассказик на конкурсЪ.