Мимими. Не треба ми кеса! - это было первое, что я выучила по-сербски)))))

Нам надо согласовать крест. Равносторонний или разносторонний?

Милька прямо в нужном месте, прямо нарастает интрига)))) Каааааайф.

Нам в школе как исторический факт преподнесли. О.о

Ну, история - вообще такая штука. Как говорит Тэк, чья власть - того и вера. Шутка с беспомощно потонувшими рыцарями видится сестрой шутки Задорнова про "Ну тупыыыые".

Я нашла две проблемы.

Во-первых, минимум трое персов-мужчин пиздец великаны. Начиная с Яне двух метров ростом, продолжая князем Радомиром, который шире Яне в полтора раза и заканчивая Душаном, который выше князя минимум на голову и оленя с охоты приносит на плече, не согнувшись под тяжестью. И есть ещё Жижек, который тоже нихрена себе. Скоро мы дойдём до "стола размером с семь обычных столов".

Во-вторых, у нас почти все главные герои - женщины. И вообще - женщин непомерно много. Королева, принцесса, девицы, Элис, Милька, настоятельница, девочки Доростол, сёстры и тётки Душана, Фана, Мара, ещё поди кто.

Ох, предлагаю ввести мораторий на создание женских персонажей и крупных мужчин. Генерируем мужчин среднего телосложения.

Ок.

Душан, молодой князь Корамона, по горной лесной дороге возвращался в свой замок. Близ развилки дорог, не дойдя до замка нескольких тысяч шагов, он свернул в лес и знакомым путём прошёл сквозь опавший малинник к скалистому обрыву. Замок на противоположной стороне ущелья был как на ладони. Душан сел на серый валун, привалившись к сосне и удовлетворённо вздохнул.
Моховые, острые запахи осени носились в воздухе. В замке не зажигали свеч, и не столько потому что было ещё светло, сколько потому, что свечи давно уже были не по карману вельможному семейству князей Корамона. Одно из окон в самом низу слабо светилось — и Душан знал, что это в кухне собрались его сёстры, мать и тётки, читают канон Светлой Даме и пьют горячий отвар блошники. Старшая из тёток была совсем старухой, а младшая из сестёр была восьми лет от роду, и все они вели скучную уединённую жизнь, изменить которую кому-нибудь из них было не суждено.
Иногда Душан мечтал, что если королева объявит поход на Эндилок, он в числе первых ворвётся в величественный Дареон, убивая всех, осмелившихся заступить ему дорогу. Ему вольно было мечтать об этом — редкий воин мог сравниться с Душаном в турнирной схватке на мечах или копьях, да и в обычных потасовках на кулачках с простолюдинами он неизменно бы выходил победителем, найдись желающий побиться с ним. Душан был так высок ростом, что ему приходилось нагибаться даже входя в часовню, а силы в нём было столько, что он приносил матёрого оленя с охоты, просто взвалив его на плечо, и походка его при этом оставалась такой же лёгкой, как если бы он шёл с пустыми руками.
Молодой князь уже был голоден, но вернуться в замок один не решался — он ничего не добыл сегодня в горах, и вернись он с пустыми рукам, всё семейство ляжет спать на голодный желудок, поминая добрым словом удачливого охотника, поэтому князь ждал Сребко, полуволка, которого одиннадцать лет назад его отец принял в дом и позволил служить наследнику Душану. Если Сребко удалось добыть хоть что-то, на неудачу его хозяина посмотрят сквозь пальцы. Поэтому он сидел на остывающем камне и предавался мечтам о битвах и славе.
Его тяжелый меч проломит любой доспех, его конь затопчет сотни врагов, он учинит над глупыми жителями равнин Эндилока все те же мерзости, что они творили меньше двух десятилетий назад, и лишь одного он не повторит. Он не подожжёт ни одного собора — да что там, ни одной избы он не запалит, не проверив хорошенько, нет ли там чего-то ценного. Желательно золото и серебро, но он не упустит и домотканого полотна. И он вернётся в Корамон с целыми возами добра, как и положено доброму воину. С коврами, утварью, перстнями, волшебными вещицами, за которые на ярмарке дадут хорошие деньги, с сундуками, набитыми жемчугом и коронами. Перед его взорами проходили вереницы сокровищ, и он делил их на неравные кучи.
Вот этот венец возьмёт себе Цветана, и две штуки холста на постель, и чаши, и эти штучки — вилюшки. И четыреста золотых полновесных динаров. И тогда господарь Свейна будет умолять его отдать ему сестру, несмотря на то, что ей уже двадцать два.
Вот эти платья и серьги, вот те серебряные ковши — всё Весне, его любимой сестре, которая должна выбрать себе мужа сама, и он позволит ей, не будь он князь Корамона! Если, конечно, она не выберет простолюдина или безземельного рыцаря. Или южанина. Или любого из Радошей. Или ещё кого. Он решит, кого ей выбрать.
Покончив с приданым сёстрам, он думал о тётках и матери, потом о старом замке, нуждавшемся в ремонте, потом о новых доспехах, прекрасных конях и турнирах, которые он мог бы посетить. И о прекрасной деве, которую он найдёт, вызволит и привезёт в свой Корамон.
Потом снова возвращался мыслями к битвам и грабежу. Мощные кулаки его сжимались.
О, он не посрамит славы своих предков, которые несколько столетий назад взяли верх над теми, кто жил в горах Корамона раньше них, и стали жить здесь сами. Тогда Корамон был не то что сейчас. Тогда Синий лес не подступал к самому подножию гор, и не наводил своего морока. Тогда в Корамоне жило много людей, они охотились в горах и торговали шкурами с мастерами Нижних Равнин. Они платили своему князю подати, и привольна была жизнь вельможного семейства.
А потом однажды пришёл старик, ласковый синеглазый старик, и увёл со двора охотника, жившего у подножия, младшую дочь. Она вернулась через неделю, и её даже наказать не посмели. Она ластилась к матери, и в ночь увела её, а с нею — младенца, своего брата. Несколько лет уходили люди в Лес — кто сам, искать своих, за кем лес присылал гонцов, и никто не мог устоять. И Лес дошёл до самого подножья Корамонских гор.
И тогда князь, дед нынешнего князя, отца Душана, взял с собой своего внука, младшего брата князя Горана, и отвёл в Лес. И заговорил с Лесом, и молил его пощадить Корамон. Дед не рассказывал, что ему ответил Лес, но вернулся он без княжича Томаша, и люди с  тех пор в Лес уходить перестали.
Но новые люди уже не пришли на место старых, и княжество захирело.
На какое-то время вроде стало выправляться, когда мальчишка из Эндилока запер Цепью дороги между странами, тогда, лишённые привычных путей, торговцы начали искать дороги через горы, а дорога была всего одна, и шла прямо мимо ворот замка Корамон. Душану тогда было всего восемь лет, и его не брали на весёлую охоту.
Душан помнил, что однажды отец, смазывая арбалет после особенно удачного дня, во время которого они захватили двух купцов, задумчиво сказал ему: «А ведь он прав, этот засранец-торговец. Если бы мы не потрошили их, а только брали дань, мы были бы богаче королевы. Но стоит мне увидеть их толстые бока и телеги с товарами, и я не могу взять часть, мне нужно всё. И всё-таки торговец прав. Был.»
Через год вереница торговцев иссякла. Больше никто не рисковал проходить ущельями Корамона. И в княжество постепенно пришла нищета.
Что-то толкнуло Душана в бок.
- Никак ты заснул, княже! - засмеялся полуволк. - Я добыл двух зайцев, а где же твоя добыча?
Дурачась и перебрасываясь шуточками насчёт удачной охоты, они стали спускаться в ущелье. Уже почти стемнело.

Мы же с тобой в разных школах учились)))) Миф, что лёд ломался тоже помню. Странно как-то - лошадь выдерживал, а человека в броне уже нет.
Но наша училка истории говорила, что лошади оскальзывались на льду, падали, рыцари тоже, и лежали, а русские их чуть не вязальными спицами убивали.

Талестра, ты всюду-всюду права. Спасибо. Мур)))

Тэк, спасибо! Мур вам))))))))) Ааааа, кайф.

Вы выспитесь прежде чем браться, ладно?

Она должна попробовать все пути, какие возможно, избегая Синего Леса, но в конце концов пройти в Эндилок именно лесом. Лоторо там приготовила то, что она должна забрать. Увидите.
Но для неё Синий Лес - крайний вариант, они и бегут-то чтобы туда не попасть.

А ещё такие дыры есть? Наверняка есть, но я не вижу.