все хорошо, все по плану. главное теперь, чтоб эмили сама не охладела к тексту, пока мы тут на ее персах пляшем. обидно, но у нее сейчас меньше всего свободы - у нас-то троих куда ноги несут; да еще и на нее оглядываемся поминутно.

так. кто следующий?

Ты следующий. В счёт выстрела.

тогда я ща лекаря в столицу пригоню. девок порватых шить, душана и сребко мочегонным потчевать.

или вы хочете вслепую, потому и так?

да выкладывай здесь тоже, какая разница. а мне почитать.

эмили, а можно вот что сделать: чтоб первым постом висели все наши тексты под цифирками глав; а то искать по разным страницам уже становится затруднительно. а я перечитываю - ну и читатели какие-то, про которых полли заботилась. один большой текст, деленный на главки - оно так приятнее. я их уже одиннадцать насчитал. или двенадцать.

и предысторию вашу с картой последней правки туда же. чтобпонятно было, о чем кто зачем.

ну, не сейчас, а как время будет. или полли - она же тоже может по-модерски .

поль, я по тебе выскажусь, когда в дуэли. а ты по мне.

Тревожно запел рожок.
Больше половины отряда, как по команде, сорвалось с места и бросилось бежать. На бегу они закидывали свои щиты обратно за спины, а вслед им летели стрелы. Один упал – ему попали в ногу. Воя от боли, он неловко развернулся и мгновением позже кричать перестал: с полдюжины стрел тюкнулось ему в панцирь, некоторые - отлетая, а последняя вошла прямо в лицо. Отчаянно заржав, но не успев сделать ни шагу, рухнули упряжные кони. Телега, покачавшись на рессорах, замерла.

Яне поджал губы. Часть своих солдат он набрал прошлой весной, специально для того пройдя маршем по верхнему Эйну. Он отбирал самых метких, не заботясь о сложении, потому как знал: мясо можно нарастить, но новых глаз он этим крестьянам вставить не сможет. Долгие тренировки на плацу, изнуряющие и его самого, - он сам пестовал себе солдат, и каждый из них был для него чем-то вроде оруженосца. Час за часом, день за днем, он своими руками формировал и обучал свой отряд, и казалось, что труд его не напрасен – недавние кметы понемногу становились воинами, крепкими и умелыми в обращении с оружием. За истекший год ему несколько раз выдавалась возможность бросить новобранцев в открытый бой, и ни разу они его еще не подводили. Морские налетчики с нижних равнин, дикие полуволки, спустившиеся из Корамона в Подлесье, речные гезы, гуляющие близ границы со Сторном, - отряд барона Яне выдерживал одно испытание за другим, и не было, пожалуй, других таких солдат во всем королевстве, которые так настойчиво искали бы схватки с противником – любым, лишь бы отточить на нем свое собственное умение драться и убивать. Драться и убивать строем и по команде.

И вот теперь они бежали, толком и не вступив в бой. Если бы лесные люди знали о том, на кого они напали, они бы не поверили своим глазам. Со всех сторон неслось гиканье и улюлюканье. После того, как последние из сбежавших скрылись за поворотом, на дороге осталось чуть больше дюжины человек. И телега. Как ни странно, по ней, самой крупной мишени, не стрелял никто – в то время как щиты оставшихся вокруг Яне воинов стали походить на нахохлившихся дикобразов.

2Это нужно использовать2 – подумал Яне, похлопав по руке горниста. Тот не ответил. Барон обернулся – стрела торчала прямо из глазницы мальчишки. - 2Меткие. Привыкли охотиться на мелкое зверье.2  - Ну что же, протрубить он сможет и сам. Яне поднял рожок. 

Лица и ноги, вот что нужно беречь, когда имеешь дело с такими лучниками. Их луки короткие – из таких удобно стрелять в лесу, но такими практически невозможно пробить хороший панцирь и толстый ростовой щит. В отряде Яне у каждого из воинов были именно такие панцири и именно такие щиты. Слева от барона кооротко вскрикнул знаменосец – слишком молодой еще парень, напрасно геройствует. Нога, так и есть. Еще двоих раненых оставшиеся в живых затолкали под телегу – с ними разберемся позже, когда дождь из стрел все-таки прекратится – когда-то же у них должны опустеть колчаны?

Это произошло, когда все они по периметру прижались спинами к телеге. Яне слышал сдавленные рыдания, доносящие из-под полотна, и чувствовал себя отвратно. Это называется – залезть под подол, и никак не по-другому. Но стрельба прекратилась – это главное. Кажется, лесные люди совсем осмелели. Многие из них выходили из-за деревьев, торжествующе потрясая  луками. Короткими, почти игрушечными, как он и предполагал. Несколько – самые наглые – спустились на дорогу. Среди них выделялись женщины – их было трое, и они не были вооружены. Одна из них, очень, очень высокая – на голову выше окружавших ее мужчин – вышла вперед:

- Сдавайтесь1 – прокричала она. – Сложите оружие, и мы пощадим вас. Нам не нужны ни вы, ни ваши жизни. Отдайте нам тех, кого вы сопровождаете, и мы пропустим вас дальше, не держа зла.
2Я не ошибся, - подумал Яне. – Вештицы из лесу отбивают вештиц с далекого юга. Любопытное проявление женской солидарности.2
- Вы убили двоих моих людей, и еще нескольких ранили, - громко сказал он, не поднимаясь из-за щита. – Если кто-то и должен держать на кого-то зло, так это я на вас. Вы знаете, на кого вы напали, лесные крысы?
- Мы – а мы вовсе не крысы, уверяю вас - убьем вас всех, если вы не прекратите сопротивление, - женщина, кажется, улыбалась. – И я примерно представляю, с кем имею дело. Вы – королевские стрелки, набранные из южан. Странно, но стреляли до этого момента только мы, а вы, под вашим красивым штандартом, не сделали ни единого выстрела.
По вышедшим из лесу людям пробежал смех, грубый, переходящий в то же мерзкое улюлюканье. Яне поморщился.
- Вы правы, милая леди – если вы леди – мы не стреляли, - снова прокричал он. – Видите ли, мои солдаты крайне дисциплинированны – они никогда не делают ничего без приказа.
- То есть вы не отдавали приказа стрелять, в этом дело?  - насмешливо переспросила женщина, подходя еще ближе. – На вас смотрит больше сотни моих охотников, у каждого в руке добрый лук. Если это вас не останавливает – что ж, попробуйте.
- Повинуясь вашему любезному предложению, я так и сделаю, - сказал Яне и поднес ко рту рожок.

- Ту-у, - разнеслось по лесу. – Ту-у. Ту-у.

Камеордский самострел нового типа обходится казне в сотню золотых, а мастеру-оружейнику – в месяц-два напряженного труда. Тюремные мастерские в глубинах Эльнота дают до полутора сотен таких самострелов в год – перевооружение королевских стрелков идет медленнее, чем того желала бы королева, но тут уж сделать ничего нельзя, только ждать. Из всех столичных отрядов полностью укомплектован новым вооружением был только отряд барона Яне, и для этого ему пришлось приложить немало усилий – вплоть до прямого подкупа верховного гледа-благайника и других должностных лиц. Это стоило того, хотя заплатил он им из собственного кармана, едва не разорившись – Яне мало интересовало собственное денежное довольствие, гораздо больше для него значили его солдаты. Лучшее оружие – лучшие боевые возможности – лучшая выживаемость. Простая, но эффективная формула.

Камеордский самострел нового типа имеет два ложа, две тетивы и четыре крыла – и соответственно, целых два выстрела до перезарядки. Спустить одну тетиву, механизм вращает крылья, не сбивая прицела, спустить вторую. Повертеть рычагом, натянуть обе. Повторить выстрелы. И так далее. Камеордский самострел нового типа требует особого за собой ухода – так, держать его в холостом состоянии рекомендуется исключительно обернутым в промасленную холстину, чтобы не замочить и не запачкать механизм. Но лишняя забота оправдывает себя в бою. Со ста шагов короткий стальной бельт, выпущенный прицельно, пробивает тонкое железо, дубленую кожу и мягкую древесину. На более близком расстоянии бельты проходят сквозь живую плоть насквозь, круша кости и разрезая мышцы. Счастливый косоугольный наконечник делает чудеса, попав в человеческое тело. Разобраться в мешанине из внутренностей – после такого попадания – практически невозможно. Человек превращается в пунену плескавицу – непрожаренную, из требухи, как это любят в Эйне.

С обеих сторон дороги раздались крики, и это были крики раненых и умирающих. Изобразив паническое отступление, три дюжины стрелков Яне перегруппировались где-то недалеко позади и зашли в лес с двух сторон, широко обходя лесных людей, потерявших бдительность. Теперь нападавшими были южане, а окруженными – сотня охотников без доспехов. Расчехленные стрелками самострелы делали свою страшную работу.

- Вжух, - говорили они, множась эхом, со всех сторон. И еще быстрее, почти без перерыва – Вжух, вжух.

Лесные люди, неосторожно высыпавшие на дорогу и покинувшие свои укрытия за деревьями, падали, как подкошенные. Женщины – те, которые ими командовали – что-то кричали, но их никто не слушал. Побросав луки, часть лесных людей бросилась бежать дальше по дороге, часть – в лес. Яне поднялся из-за щита, разматывая собственный самострел. О, он был хорош – крылья его были сработаны из корамонской небесной стали и инкрустированы агатами. Вместо кольца на прицеле уместилась голова птицы – той же самой, что красовалась на штандарте. Окружавшие Яне воины повторили все его движения до единого, и в этот раз им не потребовался приказ, чтобы открыть стрельбу. 

Первые два бельта Яне послал в спину одной из лесных женщин. Не издав ни звука, она мешком осела на землю. Затем – вторую женщину. Она успела убежать уже совсем далеко, и барону пришлось пустить бельты в просвет между деревьями – он ее уже не видел, но, считая биение сердца, рассчитал, когда она выбежит из-за особенно крупного ствола. Взмахнув руками, упала и она. Яне искал глазами последнюю из них. Высокая улыбчивая тварь.

Она напала сама.

Опрокинув сразу двоих его стрелков, нечто огромное, с мехом, вышедшим в разрывах платья, упало с дерева, нависшего над дорогой. Преследование убегавших лесных людей затормозилось. Яне не успел разглядеть ликантропа целиком, но это не было похоже на корамонского полуволка. Гораздо крупнее и сильнее. Удар когтистой лапы он принял на щит – и тот едва выдержал. Барон отбросил самострел и уцепился в перевязь щита обеими руками. Еще удар, сильнее прежнего. От третьего удара его, упавшего на колени, коленями провезло по земле. Со всех сторон звенькали спускаемые тетивы самострелов, но зверя это, очевидно, не останавливало. Вцепившись в щит обеими лапами, то, что не так давно выглядело статной женщиной, пыталось вырвать защиту из рук Яне. Теперь его везло по земле уже вперед. С минуту поборовшись мо зверем, он высвободил от ремней руки и отпустил щит. Как он и ожидал, не рассчитав усилия, медведица опрокинулась.

Медведица1 Если это так можно было назвать. Рев, который она издала, поднимаясь на задние ноги, оглушил его. Футов восемь, если не девять, в высоту. Нашарив на поясе кинжал, Яне отбросил всякую мысль и всякий страх – о, Светлая Дама, сколько же в нем было страха1 – и бросился вперед. Со стороны казалось, что человек кинулся в широко раскрытые объятия зверя.

***

- Цок-цок-цок, - говорили копытца серой мохнатой лошадки, пока она объезжала вокруг горы трупов, набросанной посреди Перекрестка. – Цок-цок-цок.
- Место здесь как будто специально расчищено для приношений, - заметил верховой, обращаясь к Яне, который сидел, прикрыв глаза и прислонившись спиной к бесформенному каменному обелиску в центре мощеного круга. – Яне, ты уверен, что тебе не требуется моя помощь? 
- Несколько синяков и царапин, ерунда, - с трудом проговорил Яне, не открывая глаз. – Ты посмотрел моих раненых?
- Да, уже и перевязал. – ответил всадник. На лице его было скучающее выражение. – Вам крупно повезло, отравленными стрелами лесные люди не пользуются, вопреки слухам.
- Вопреки слухам? – переспросил Яне. – Каким слухам, о чем ты, Строме? До сегодняшнего дня я вообще не был в курсе, что они существуют. Чертовы ожившие сказки.
- Чертовы, - согласился Строме. – Эти места – не самое лучшее место для прогулок. Когда-то здесь бытовали силы пострашнее тех, которыми славится Синий лес. Но то время прошло. Остались только следы прежнего морока. Печаль. Мне было бы интересно взглянуть.
- Тогда можешь еще раз глянуть на медведицу, - устало сказал Яне. – Самое то для твоих интересов.
- Да, ты прав, - Строме подозвал одного из стрелков и только с его помощью, тяжело перевалившись через высокое седло, сполз с лошади на землю. – Я попросил одного из твоих отрубить ей руку и голову. Больше я, пожалуй, и не увезу, а в них – самое любопытное. Ты знаешь, что – кроме, понятно, корамонских полуволков – во всем Архане живет только один ликантроп-анимаг? Вернее, так считалось до сегодняшнего дня.
- Ты имеешь в виду королеву, - Яне встревожился. – Не понимаю, к чему ты ведешь.
- Не волнуйся, никакой политики, - Строме огладил свою безупречно выстриженную бороду. – Просто не могу же я вечно изучать это замечательное явление по трупам корамонских невольных перевертышей. Это скучно. А просить королеву пожертвовать мне кусочки ее высочайшей плоти – тоже не очень учтиво, согласись.
- Родимый-Неродимый, - Яне плюнул и снова откинулся спиной к камню. – Никак не пойму, зачем ее величество назначило тебя своим лекарем. Боюсь, что ты собираешь за ней ее остриженные ногти и выпавшие волосы.
Строме хитро улыбнулся.
- И менструальную кровь, милый мой, - сказал он самодовольно. – Ты совершенно забыл про обычный женский лунный цикл. Более богатого материала для исследования сложно себе представить. Ее мне поставляет Элис, знахарка и прислужница из опочивален. Милая девушка, хоть и вештица. 
Яне прикрыл глаза рукой.
- Строме, дорогой, отпили кому-нибудь что-нибудь еще, только оставь меня в покое.
- Никак не получится. Я поеду с тобой, - уведомил барона верховный лекарь. – Я приехал сюда, в Дикий лес, собрать трав и раздобыть свежих пиявок, но, - он замялся, - мои сопровождающие куда-то запропастились. Эм, не помню когда. Я зашел в болото к северу отсюда – ты знаешь, таких отличных сосальщиков я не видел с тех пор, когда разделывал околевшую кобылу Элли. Представь себе, здесь они живут просто, без промежуточных хозяев, и…
- Кстати об Элли, - прервал его Яне. – Это он встречает всех у ворот? Я слышал о празднике и о королевской наследнице, когда отъезжал в Эйн, но хотелось бы подробностей.
- Да, - сухо ответил Строме. – Гости со всего Архана уже почти полностью собрались. Не хватает нескольких владетелей с Нижних равнин – они добираются дольше всего.
- И двух баронов из Эйна. – закончил Яне, улыбнувшись. – То есть нас. Строме, тебе никогда не казалось странным, что южные дворяне почти не видят своих родных мест? В юном возрасте нас забирают в королевские пажи, а после, вырастая, мы остаемся при дворе – служить ее величеству так или иначе.
- Обычная практика заложничества, - пожал плечами Строме. – И ты не прав. Доростол на моей памяти впервые вызывают ко двору. Ты сказал, что везешь всех своих дальних кузин в столицу, но так и не дозволил мне на них глянуть.
- И не позволю, - Яне помрачнел. – Я довезу их до Эльнота в закрытой повозке и передам с рук на руки Жижеку, пускай сам занимается. Ни тебе, ни кому-то еще глазеть на дев Доростол я не позволю. Поверь мне, в твоих же интересах.
Строме расчесал бороду обеими руками.
- Ты разжигаешь во мне чудовищное любопытство, дорогой друг, просто чудовищное. – сказал он. – Но я привык тебе доверять, и потому пока что повременю совать свой нос в это дело. Рано или поздно ее величество вызовет меня к себе, и именно по этому поводу, чует мое сердце.
- Лучше бы оно ошибалось, - пробурчал Яне, принимая руку лекаря и тяжело поднимаясь. – Я чертовски устал, а встречать ночь в этом лесу  - точно не собираюсь.
К нему подбежал один из стрелков.
- Высокие милсдари, телега запряжена, раненые погружены на второй ярус. Своих мертвецов мы похоронили.
- Отлично, - сказал Яне. – Трогаем.

В телегу были запряжены люди – те из лесных охотников, которые предпочли смерти ужасы Эльнота. Их было не больше двух десятков, и тянуть телегу им было трудно и тяжело. Вытянувшись походной колонной королевские стрелки – все до последнего южане – медленно уходили прочь от Перекрестка. Здесь, где три главные дороги королевства сходились воедино, оставались две свежие могилы. В навершия их были воткнуты кинжалы – острые и тонкие, как змеиные жала. Песчаные люди Эйна знают, как хоронить своих мертвецов, чтобы те уже не поднялись. В тени же огромной глыбы, поросшей мхом и цветным лишаем, на широком пъедестале из мертвых тел покоилась туша огромной медведицы, исколотой бельтами и кинжалами.

Пел рожок.

ну ещё не поздно

ща, жратваа

да не, не надо. пускай как есть.

я про лес писала, вештица - инструмент.

Лес никуда не делся. След раз про сплетшего цепь напишу.
Не вижу смысла раздувать кастинг, персонажей и так много.

Спасиб за отзыв, пишем.