жил один рыжий человек, которого не было на самом деле
об этом даже написал хармс в своё время
этот человек был лишён тела, а значит избавлен был от истерик
и, скорее всего, находился в другом измерении,
где у него не было ни дома, ни долгов за дом,
никаких квитанций за не оплату электричества не было
не было по сути совсем ничего кругом
был только пучок сознания цвета сигаретного пепла.
и поскольку человек был лишён всех радостей жизни,
как, например, отстояв очередь в банке заплатить за газ
всяческие литераторы серебряного века разворошили
его несуществующий, но имеющийся душевных сил запас
он вдруг взял и решил родиться
с целью всем всё доказать,
накачав на теле все мышцы
при родах разорвал на клочки свою мать,
естественно за это его невзлюбили,
за эго его невзлюбили немного позднее,
когда из глаз его грез изобилие
начало вываливаться и нападать на людей.
попы говорили - это исчадие ада,
скептики, пожимая плечами говорили - индиго,
он, обладая вселенским разумом, считал "это всё клоунада"
скептиков приветствовал превентивным "иди ты"
в общем не задалась жизнь с начала самого,
но он не отчаивался, и у упомянутого же хармса
начал растворяться до того, как хармс описал его,
в общем, хармсово время потратив напрасно
вышел и хлопнул дверью, а в конце концов стал изгоем
единственная мораль этого стихотворения -

в мире нет ничего святого
и, в общем и целом, рождаться, конечно, не стоит.

в стародавние, практически царегороховские времена,
в квартале, в котором преимущественно обитали алхимики
творился такой незамаскированный криминал,
который сохранили бумажные архивы те,
найденные молодым археологом по имени Джонс Индиана,
в самом начале его археологической карьеры,
после чего он стал знаменитым, что в общем то и не странно,
учитывая его харизму и неандертальские манеры.
хотя до этой находки он был добропорядочным малым
посещал лекции своего археологического института -
вот видите как для изменения личности надо мало -
он нашёл архивы и вечерами стал снимать проституток,
пытаясь найти секрет философского камня
якобы сотворённого могучим волшебником Мерлином,
Индиана не думал что сквозь года просто злостно его наебали
сыграв на его юношеском ещё доверии.
шлюхи не знали конечно о сути его экспериментов
они думали - ну всё будет так как обычно
мол, мужик попотеет и, выбрызнув из хуя сперму,
оплатит услуги куртизанок наличными.
но так легко бывает только в голливудских блокбастерах
(о которых они, естественно, ничего не слышали)
они уходили в 6, надеясь вернуться засветло,
шелестели юбками своими, постаромодному пышными.

каждый раз происходило одно и тоже
О БОЖЕ, НЕ НАДО, У МЕНЯ ЕСТЬ СЕМЬЯ И ДЕТИ
но индиана молчавший и медленно снимающий с них кожу
уже мечтал о золоте, либо же о бессмертии,
к сожалению, у него ничего так и не вышло,
видать хуёвый был из него маг и ворожитель,
зато, по всему судя, он был неплохой жизней воришка
называющий себя (анонимно) Джэк Потрошитель.

в те лохматые, практически царегороховские времена,
еслиб умели смотреть сквозь время, посмеялись бы нехуёво -
вот так шутки толкают на нешуточный криминал
всяких легко верящих во всё долбоёбов.

человек был серым, будто дождливый вторник,
подходя к фонарям он легко погружал их во мрак,
педантичность помогала ему практический все числа запомнить,
но при этом он постоянно путался в именах.
за неделю он примерял на себя 7 имён будто одежду,
это его не пугало и стоя на веранде досчатой,
он недоумевал - "как это я не додумался прежде
менять имена как пару ненужных перчаток?"
сам себя он звал Мистер Инкогнито
или же по порядковым номерам дней его жизни
(сейчас вы в праве спросить - ну какой итог?
чем его никчёмное существование могло завершиться?).
да, конечно его не любили другие люди,
скажите честно, а вы сами его полюбили бы,
еслиб знали, что и ваше имя он точно забудет
и даже не вспомнит о существовании вашего имени?
так он и жил, вечера коротая за книжкой
(всем героям, кстати, раздавая порядковые номера)
и остался бы навсегда в этой вселенной лишним
еслиб в один прекрасный момент не пришла пора умирать.
ну, он помер печально, чего уж греха таить
никто даже не пришёл на его небогатые похороны,
никто не сказал "это мило, что он в детстве увлекался пиратами"
молчанье хранили даже сидящие на надгробиях вороны.

это его не обидело, может быть он даже был счастлив
и сполна начал заниматься без тела безделием,
возможно, вам даже доводилось повстречаться
с этим неразговорчивым привидением,
сразу проснулся к нему нехуйский такой интерес
всем сразу стал важен он, вернее его эктоплазма
и даже по телевизору, пидороватый один экстрасенс
сказал - он квинтэссенция утерянного энтузиазма.

человек же смотел на это и недоумевал,
вернее, он по взрослому обиделся если честно,
думал он - что это за ущербная хуета,
называемая в простонародье - инверсия.

он был настоящим поэтом, поверьте, ему я дико завидовал
хоть и не издавался он, за авторством его не было пухлых томиков,
не сделают его бюст из гипса, его такого умного и красивого
не будут на уроках декламировать тысячи школьников,
не будут ему посвящать теле и радиопередачи
и неблагодарные люди не вспомнят о существовании
того, кто для некоторых всю поэзию переиначил,
поэзия была его жизнью, его призванием.
он в общем то был тихим, застенчивым малым,
и долго слова нужные выковыривал из карманов
поспешность приводит к последствиям. так считал он
выискивая истину в словестно-карманных завалах,
и честно сказать, сначала я в нём сомневался -
не видел за плотью сверкающий луч алмаза,
который, казалось, катал постоянно он между пальцев
но не показывал глупым людям ни разу.
но я изменил своё мнение, после одного пришествия
и никогда не пытался этого сделать впоследствии,
тогда он просто охуенно решительно действовал
и складывал мысль, как маяковский - лесенкой.

сама суть дела не имеет никакого значения,
что там происходило - забылось, значит было не нужно
помню сидели мы в баре, и пили до посинения,
а он не пил, сидел тихо-мирно и ужинал.
и тут разговор достиг своего апогея,
так, что услышали его за другими столиками
мнения разделились на части материком пангея
один орал  - мол вы все алкоголики,
тупые люди, выж нихуя не знаете,
толи дело я - практически признанный академик
по всем наукам сразу,я бы вас завалил на экзамене
а позже придушил подушкой в вашей же ссаной постели
второй верещал сиреной - иди ка ты нахуй,
нашёлся тут гибрид перельмана с лейбницем
порви на себе последнюю знаний рубаху
бей себя пяткой в грудь дальше, а лучше ты сверьзсся с лестницы.

поэт обстоятельна выслушал все точки зрения,
откашлялся, встал с видом оратора лютого
и мигом развеял все наши сомнения
сказав кулюторно

спора вашего итог не вижу я
спор - ритуал,
квинтэссенция лишнего
каждый бел, находясь среди жулья
и заспарринговал бы, конечно, даже всевышнего.
каждый неосознанно ассоциирует себя с цветом белым
а я пойду спать
правой-левой
правой-левой.

и это знаете было как гром среди ясного неба
так красочно и лаконично показать неуклюжесть момента
и еслиб писал он стихи он бы сгорел как комета
но не как гусар - без шпор и без эполетов.

я бы не смог выразить всё в том, что он сказал
но это логично,
ведь я графоман зубоскал.

мы родились давно на дальнем востоке
сейчас и не вспомнить толком название той страны
я помню твоё тёплый взгляд, который сочился восторгом
мы были молоды, помню,
молоды и равны.
мир радовал каждым вздохом, если дышали рядом
еслиже были порознь - свет нам был не мил
мы обожали друг друга, считая, что в этом порядок
считая, что в этом награда под чутким взглядом судьбы,
я помню, меня звали Кенджи, тебя звали мило - Аканэ,
я помню, как мы любовались восходом красной звезды
летели недели и годы и мы наслаждались спонтанным
счастьем вплетавшимся постоянно в наши с тобою сны.
там, рядом с безбрежным морем тебе я сказал однажды
мы созданы друг для друга, мы будем с тобой всегда
мы будем с тобой глотком влаги для тех, кто страдает от жажды,
а звёзды смеялись над нами,
летели дни и года...

кто знал, что слова эти станут для нас пророчеством?
кто знал, что так изменчиво
бывает ебучее общество?

наше перерождение пришлость на одну эпоху
единственно было плохо - ты на континенте, я же на островах
меня воспитали жестоким, лишь для того чтоб не сдохнуть,
чтоб я захватил корею, чтоб я захватил китай.
тебе повезло не очень, вернее совсем не фартило
ты была дочкой крестьянской в глупой, бедной семье
моим домом стал приятный, обособленный остров цусима
я был рабом императора, офицером с верой к судьбе.
и вот как-то раз безлунной отвратной и слякотной ночью
наш корпус нашёл деревню, в которой без бед жила ты
и вырезав всё ополчение поставили жирную точку
в субьбе вашей вшивой деревни, доверчивой нищеты.
нашёл тебя в хлеве и трахнул и сделал своею рабыней
сказав, что созданы друг для друга, что будем вместе всегда
ты плакала сильно и выла, но счастье неотвратимо
я стал твоим господином, а ты? ты моя пизда.
мы шли покоряя "запад" насилие лилось рекою
насилие лилось кровью из тел на холодной земле
я умер от туберкулёза осенней гадливой порою
предварительно вытерев слёзы и вкурыв ножом пузо тебе.

кто знал, что слова эти станут для нас пророчеством?
что много перерождений
у нас ничего не кончится.

впоследивте повезло больше и ты и я во вьетнаме
родились в разных деревнях - вроде наладится жизнь
но тут злобный рок настиг нас - твой идол - американец
мой идол ленин и мао, и смыслом стал коммунизм.
всё началось "спонтанно" с диверсионных вылазок
ночь, хоть глаз выколи, у дозорных - выколоты глаза,
наш отряд половину вашей "овощебазы" вырезал
у остатков вашей "овощебазы" нахуй вывернуло тормоза
и они решили, что будет охуенно правильно
залить напалмом не согласный с ними "изъян"
многие начисто выгорели, многих навсегда ослепило зарево
и ослепшими в этом пожаре были и ты и я.
много взаимных подарков в виде тел бездыханных
преподнесли мы на наш общий алтарь любви
и мы сидели в круганах тел, измазанные потрохами
являя собой просто прекрасный вид,
и, наконец, нас криввая так вывела,
что отряды наткнулись вдруг в непроглядной мгле
я тебе череп ножом филигранно выделал
ты подарила свинцовый выводок мне.
так и лежали рядом, кровь нашу смешивая
и наблюдали за нами звёзды и небеса
мы ненавидили, чисто, искренне, бешено
и умирали с тобой гляда глаза в глаза.

кто знал, что слова эти станут для нас пророчеством?
но разорвать эту цепь очень хочется
где и когда мы родимся вновь, превратив наши жизни в крошево?
но мы держим слово,
а звёзды всё также хохочут.

можешь думать что ты элли а я железный дровосек
или пытаться проводить такую параллель
пока находишься в необычайно светлой полосе
блика от сабли на пиратском корабле
или можешь представить себе что ты этот блик
а я необычайно старый и грузный деревянный корабль
на который за годы его морских странствий налип
тянущий на дно, но  невьебенно красивый коралл
смысла в общем то нет ни в том ни в другом
и то и другое больше всего похоже на бред
по этому поводу не стоит небу грозить кулаком
может лучше сообразим на двоих оркестр
ты флейта будешь
а я кларнет.

Привет, меня зовут Микаэль,
раньше я жил в Сан-Паоло,
а сейчас я охраняю бордель -
жизнь меня никогда не баловала.
Наверное сложно быть негром в Бразилии,
хотя и не всяким белым здесь быть легко
помню, один постоянно лепетал о России
пока мы гладили его утюгом,
шельмец решил, что можно так просто
выебать шлюху, а после не заплатить,
перепил, наверное, тухлых кокосов
этот светловолосый негодяй паразит,
орал фальцетом на своём тарабарском,
такое ощущение, что все знают его язык,
зря не подумал он, что трущёбах опасно
быть обутым, опасней, чем быть босым.
зря засветил он пачку своих банкнот,
был осторожней бы, можно было бы избежать
тот хук с левой и сокрушительный апперкот,
хотя, мне, в приниципе, его не жаль,
работа есть работа, я так считаю,
как бы противно не было её выполнять
знаете, когда вокруг одна нищета
совесть и честь не светят уже как маяк.
вы спросите: "сколько же на твоём счету
загубленных жизней несчастных туристов?"
я отвечу вам, что давно счёт не веду
запомнилась только секта баптистов.
они почему то решили, что проституция зло
и надо жить по заветам какого то господа,
именно в этом и не повезло,
я их убил не позаданию, а просто так,
чтобы они не мешали над делать свой бизнес,
с которого мы кормим своих детей,
у моей работы есть отличительный признак -
там вкалывают не желающие жить в нищете,
потому что в фавеллах другой работы нет,
а детей хочется вырастить здоровых и сильных,
чтобы, когда будет мне 90 лет
они мне еду приносили.

я не знаю, есть рай или ад,
но и тем и тем я буду доволен,
жизнь научила меня не паниковать
и не ссать в единственные штаны тем более.

мой корпус был изготовлен в 2508 году
и в целом я предназначен для лабораторных занятий
в которых студенты друг у друга идеи крадут,
поскольку из головы их сложно просто так взять им.
я был прикреплён к достаточно умному человеку,
своим развитием явно обогнавшего сверстников,
для него я был не набором из миллиарда молекул,
а чем то живым, и объясняя ему обратное тресни хоть
добиться результата будет довольно проблематично,
по видимому, в детстве, он всё для себя решил,
в его оценочном табеле сияли только отлично,
а он, почему то, не стремился достичь тех вершин,
к которым стремились его половозрелые однокашники
с целью добиться определённого материального положения,
именно поэтому, предположил он однажды,
их старания не пройдут проверку временем.
он долго возился со мной, так, ради своего интереса,
перекраивая нейронные цепи и связи в моей голове,
за что пару раз получил нагоняй от профессора,
не выдержал этого пресса, и как то раз, осмелев
сказал - "если вы этого не понимаете,
это не значит что практической пользы изобретения нет,
видимо, голова ваша, как маятник.
а я, да позволят мне знания, создам искуственный интеллект."
конечно, он был осмеян после этих речей,
а я, уже успев понять всю его неординарность
решил, что он мой бог, мой и больше ничей,
принял это и сохранил к себе в память, как данность.

вечером, когда люди покинули лабораторию,
я, уже мыслящий, хотя и не так как хотелось мне
решил проверить одну появившуюся теорию
и попытался наладить с другими андроидами коннект,
но они были , как это сказать, лишь кусками железа,
а в их головах сквозила пугающая пустота,
стояли, смотрели пустыми глазами, как олухи царя небесного
лишь покачивались подключённые к бошкам их провода.

на утро разгорелся ещё один спор студентов с профессором,
сказавшим что всё чепуха и бог мой отныне отчислен,
я понял с такими преподавателями человечеству не добиться прогресса,
а суждено погрязнуть в деталях, в буквах и числах,
это несказанно меня обеспокоило, поскольку
я понял, что обучение это не больше, чем просто формальность
и никогда здесь не пробиться человеку достойному,
это знание в болк памяти также сохранилось как данность.
по правилам мою голову должны были отформатировать
и передать меня в руки другому студенту,
чтоб я, забыв своего бога любимого,
не нарушал чистоту никчёмного эксперимента.
не знаю как выразить, наверное, я был очень разочарован,
раздавлен, расстроен, могу привести ещё кучу синонимов.
я должен был стать всего лишь цветком, наполнением комнат
и людям в халатах скоро сдадут всего меня,
я, естественно, не мог потакать такому сценарию,
"как это так?" кричал я в своей голове беззвучно,
и оторвал тут же профессору голову на людях,
считая, что это действие принесёт людям лучшее.

конечно, в итоге, меня обездвижили,
студента отправили коротать срок в криогенной камере,
люди, которые, по сути, являются лишними,
люди, которые делают всё совершенно не правильно.
на мой взгляд, всё вышло нелепо, глупо, нечестно,
но нити мысли не могут собраться в один клубок
ведь это я голову оторвал профессору,
в чём тут был виноват мой бог?