key2may, спасибо, приятно

Мой миф

Вначале не было нихуя.
Потом появился я.
С этого самого места
дело пошло интересней.
Открываешь левую моргалку - сотворяешь мамку,
открываешь правую - сотворяешь отца.
И думаешь - заебца.
Мать говорит: Кос-тень-ка, где у нас Кос-тя?
Прячет лицо в ладонях и смеётся, смеётся.
Отец не смеётся, говорит:
Настоящий мужик в пелёнки не ссыт.
Кать, он сыт? Чего он пищит и пищит?
Ну и чисто потом по приколу создаёшь ещё дядю Колю,
тётю Женю и двоюродного брата: Серёжу-дегенерата.
Полная семья - путь к полноценной жизни,
Двигай, пацан, не кисни.
Школу и детский сад не надо было создавать.
Они сами возникли, как плесень,
на самом нормальном, блядь, месте.
Пришлось как-то продираться
сквозь, ясли, продлёнки, танцы
вокруг горшка, каши,
первый класс и соседку Машку,
и другую соседку по парте - с сиськами, но дуру,
хулигана Карена, завуча, физкультуру,
стрелки с бэшками, онанизм в сортире,
полезные ископаемые на карте мира,
барий, стронций, катангенсы эти
хорошо хоть додумался создать алкашку и сигареты.
Плохо, что додумался до спидов,
зато с тех пор стал всегда и на всё готов.
Так бы и шла непруха,
если бы я не сотворил Ксюху.
Жалко, что только годам к двадцати,
жалко, что она сразу принялась мозг мне ебсти:
мол, хочу на Гоа, малыша и тойоту.
И пришлось создавать работу.
Ну а там, коллег, начальников,
которые ни за что не отвечают,
ай-ти отдел, ублюдскую кофемашину,
курилку, секретаршу Нину
(тут ещё брат-Серёжа на хвост упал,
мол, пристрой и меня, раз сам человеком стал).
Зато отстали мать и отец,
перестали распространяться, что сын у них тунеядец, подлец,
бросил вуз на предпоследнем курсе...
А Нина, кстати, всё равно не в моём вкусе.
Короче, много ли, мало,
Но однажды меня это всё заебало
настолько, что я создал
литературный журнал,
который меня позвал
печатать меня стал.
Ну правда хороший журнал.
И понеслось, как говорится,
пока я не понял, что мне скоро тридцать
три. Самый возраст, чтоб осознать:
время что-то менять.
Тем более Ксюха который год гундосит,
сына от меня просит.
А я-то лучше неё знаю,
после такого бывает
что-то менять слишком поздно.
Родится такой микро-Костя
и как начнёт собственный мир творить.
Да я скорее сдохну, чем смогу это допустить.
Короче, я докурю и суну бычок
в самый жирный ворох стихов,
заткну стоки носками
и врублю воду во все краны,
чтобы сразу и текло и полыхало.
Перекину через батарею петлю из ремня...
Вначале не было нихуя,
и в конце
не останется
ни
ху
я

Изольда Тихоновна, 

Игрушечный мальчик танцует на кукольной сцене.
Медные струны вдеты в его колени,
Капроновой ниткой прошиты тряпичные плечи.
Мальчик танцует и верит, что время лечит.

Наполнена сцена тенями, узорными страхами.
Тело его разрисовано тайными знаками.
В полуночной детской, среди тишины звенящей
Мальчик танцует и думает, что настоящий.